«Принял бодрящее вещество». В Воронеже допросили офицера по обвинению в суициде солдата

Офицер Дмитрий Прохоров, которого судят за смерть в армии 19-летнего Степана Цымбала, заявил о непричастности к суициду рядового. Капитан в тот день хоть и был злой, но до рокового шага довести солдата не мог, сказал сам Дмитрий Прохоров в Воронежском гарнизонном военном суде в понедельник, 26 июля. Офицер также признался, что употребил «некое бодрящее вещество», поэтому даже после пива якобы находился «в адекватном состоянии».

Следователи же считают, что Степан Цымбал не вынес прессинга со стороны капитана и наложил на себя руки. Силовики возбудили дело об убийстве, которое переросло в историю о неуставных отношениях. Скандал разразился из-за пропавшей из автомобиля Дмитрия Прохорова водки, офицер заставил рядового её искать во что бы то ни стало. В итоге Прохорова обвинили в превышении полномочий.

«Повёл себя некрасиво, но в гибели солдата не виноват»

Тело Степана Цымбала нашли 10 февраля 2019 года в палатке для мытья посуды на полигоне Погоново с пакетом на голове и скотчем вокруг шеи. Скрещенные у запястий руки также оказались связаны скотчем. Эти обстоятельства и заявление семьи парня о его обезображенном лице привлекли внимание общества к трагедии в армии.

Семья солдата полтора года добивалась честного расследования смерти Степана, с осени 2020-го идёт судебный процесс. Интересы родителей погибшего рядового в суде представляет адвокат Руслан Банников, сотрудничающий с организацией «Зона права».

Дмитрий Прохоров, которому за гибель солдата грозит от 3 до 10 лет, в суде категорически отказался признать вину в преступлении. Офицер объяснил явку с повинной сразу после начала следствия желанием «дать нормальные показания».

– Чувствовал свою косвенную причастность, что я как-то замешан. Да, повёл себя некрасиво и недостойно. Хотел помочь следствию и рассказать, как было на самом деле. А следователь мне сказал: «Пиши, что бил солдата. Он, может быть, из-за тебя самоубился». В смысле, когда бил? Это был не кулак, а ладонь. Самоубийство из-за того, что я сказал – это чушь и блеф, – заявил офицер.

Прохоров изо всех сил убеждал суд, что во время исчезновения водки был хоть и злой, но адекватный. Даже пошёл на откровения. Заявил, к тому времени выпил немного пива и вообще употребил «некое бодрящее вещество», от которого сразу протрезвел. Что за вещество, уточнить не смог. Хотя на следствии прямо заявлял, что отлучался с полигона ради приёма наркотика. Ещё Прохоров признался, что позже вспомнил – «один ящик ушёл на сторону для комиссии», а он упустил этот момент. Искать же офицер заставлял два ящика.

– Я к Цымбалу относился больше положительно, чем отрицательно, не применял агрессии. Да, сказал солдатам, что есть подозрения в воровстве. Да, ругался матом. Объяснил, что ключи были у меня и у них, поэтому больше некому, – пояснил Прохоров. – На тот момент я неправильно относился к жизни, неправильные поступки совершал. 

О самоубийстве Цымбала капитан узнал, когда пил водку с другим офицером. Ничего плохого о себе не подумал и очень удивился, когда стал подозреваемым. В ожидании приговора Прохоров после 13 лет службы в армии сейчас работает в такси. О планах говорит просто и без конкретики: «Жить дальше».

«Не вынес прессинга офицера»

Степан Цымбал погиб на четвёртом месяце службы во время учений на полигоне Погоново. Накануне трагедии солдат стал свидетелем пьянки двух капитанов в палатке для отдыха поваров. Прохоров периодически посылал солдат, в том числе Цымбала, принести из багажника своего Audi ещё водки. Потом пьяные офицеры подрались. Прохоров грозился убить сослуживца и так бушевал на всю палатку, что тому пришлось уйти.

Наутро Прохоров на глазах подчинённых выпил несколько бутылок пива, а к вечеру обнаружил пропажу двух ящиков водки из багажника. 

– Прохоров забежал в палатку и подошёл к нарам, где на левом боку в нательном флисовом белье спал Цымбал. Прохоров оперся своей левой рукой о нары и четыре удара кулаком ударил солдата по пояснице. Судя по амплитуде, удары были сильные. Офицер сказал Цымбалу быстро собрать в палатке весь личный состав. Рядовой был так напуган, что надел тапки и побежал в одном нательном белье собирать личный состав поваров, – описал свидетель гнев офицера.

Опознав второго срочника, который днём приносил офицерам водку, Прохоров потребовал от них с Цымбалом вернуть два исчезнувших ящика. Он был уверен, что спиртное украл один из этих солдат. Капитан ругался матом и пригрозил срочникам: если водка не появится к 22 часам, им не поздоровится.

Цымбал оделся, стал бегать по полигону и спрашивать у военных, не знает ли кто-то из них про водку Прохорова. Многие офицеры и солдаты видели расстроенного и растрёпанного Степана. По словам очевидцев, парень выглядел испуганным и заплаканным.

– Не переживай. Если водка не найдётся, отдадим за неё деньги, – успокаивал солдата командир взвода.

Степан спросил у Прохорова, сколько стоит водка. Тот ответил, что за один ящик заплатил 4 тыс. рублей. Цымбал пообещал, что отдаст деньги за пропавший алкоголь. Но офицер сказал, что деньги ему не нужны – нужна водка.

Через пару часов Цымбал понял, что надежды найти алкоголь нет, и ему придётся ночевать в одной палатке с разъярённым капитаном, от которого после побоев сбежал другой офицер. 

По версии следствия, рядовой дождался построения. Он знал, что в течение 20-30 минут в палатку никто не придёт, и покончил с собой. Мёртвого солдата нашли с пакетом на голове и связанными скотчем руками.

Согласно выводам экспертов, покончить с собой для Цымбала было спонтанным решением. Парень «не был создан для службы в армии». Психиатры отметили, что он был добросовестным, ответственным и исполнительным, но из-за незрелости и недостатка опыта не знал, как действовать в сложных ситуациях.  Для него были характерны невысокая самооценка и уровень притязаний, невысокая устойчивость к стрессу, стеснительность, неконфликтность, неспособность к жёсткому противостоянию, сделали выводы эксперты.  

– У Цымбала развивалось накопление эмоционального напряжения с острой фиксацией на возникших проблемах, со страхом о будущем, с переживаниями собственного бессилия, обиды, безвыходности положения. Наряду с этим, другим – внутренним – фактором возникновения состояния, предрасполагавшего к совершению суицида, было отсутствие у солдата личностных ресурсов для совладения с ситуацией, которую он воспринимал как безвыходную. Дальнейшее поведение Цымбала определялось личностной переработкой конкретной ситуации с последующими принятием и реализацией суицидального решения, – описали эксперты.

Подробно историю гибели Степана Цымбала в свидетельствах сослуживцев и деталях расследования читайте в тексте «Вести Воронеж».