Часть 2. Одиноким одиноко

От государства на старость - 896 рублей пенсии. Хватает только на лекарства. Леонова сетует, здоровье уже не то, наверное, за грехи. До ближайшей больницы - минут 40 на машине. До магазина - раза в 2 меньше.

На лошади ездят только летом, сейчас холодно. Съемочную группу Воронежской ГТРК прокатили для забавы. Самим развлекаться - хозяйство не позволяет. 3 коровы, 4 быка, без счета уток, кур и гусей. Да в придачу, с десяток собак и кошек.

Александр Баркалов: "Да тяжело в деревне жить, понимаете? В городе, ну что пришел с работы, пришел, там что, что ему делать в квартире? Как говориться, ноги в потолок и в телевизор. А здесь-то надо и пахать, и сушить, и возить, и кормить, и доить. Ну, в 4-ре часа вставать надо, каждый день подоить, накормить".

Сейчас говорят, бросили бы все, да деньги нужны. Дочка надумала поступать на юрфак. Зато у бабы Любы есть время поплакать, поворчать по-стариковски, да порассуждать о политике. Правда, только с телевизором.

Любовь Леонова: "Щас у меня проходит время в молитвах - мне скукоты нетути. И вот уже говорят, как же ты живешь, не боишьси одна. Что сейчас делается-то - и убивают, и режут и усе делают. А я говорю, я молитвы читаю, меня Господь спасая".

Две хозяйки Парного хутора в гости друг к другу по-соседски не ходят. Рассказывают, не очень-то ладим. Жизнь на двояком хуторе невольно связала пару совершенно противоположных судеб.

Александр Глотов: "Хутор Парный - у нас там один человек остался. Хотя вы сказали, там два двора живут, ну там остался один дом - прописаны. А другие городские - у нас живут как дачники".

Дачница Надя от общения с камерой отказалась. Говорит, ни к чему - слишком много людей в городе ее историю узнать могут. Честно признается, из Воронежа просто сбежала с двумя детьми. Как сбежали с хутора четверо детей Любови Леоновой.