«Ни пяди земли врагу не отдавали». Как одно из старейших предприятий Воронежа пережило военные годы

Страшные военные годы вспомнили на ВОГРЭС. Станцию запустили в первый день войны, через два года взорвали, чтобы не досталась немцам, а потом, еще по победного мая, восстановили, чтобы согреть освобожденный город. Какой ценой дался этот трудовой подвиг — в специальном репортаже.

В центре шумного Воронежа есть место, где всегда царят тишина и покой. Оно оживает лишь на один день в году, когда здесь собираются, чтобы вспомнить, как война ворвалась в город. Это случилось 13 июня 1942 года.

– И в это время летит самолёт, не было объявлено воздушной тревоги. И вдруг – взрыв. Самолёт этот сбросил бомбу прямо в гущу детей. Он летел намерено, он знал, куда сбросить бомбу, – вспоминает очевидец бомбёжки Пионерского сада Митрофан Москалёв.

Тот день Митрофан Москалёв не забудет никогда. Он и его младшая сестра были в числе школьников, которые выступали в составе оркестра на празднике.

– После того, как упала бомба, нас с эстрады смело. Мы когда опомнились, осмотрелись. Это была страшная трагедия. Много убито было. Здесь, конечно, плачь, шум. Приехали машины полуторки, приехали подводы, тоже грузовые. И стали грузить всех погибших, – рассказывает Митрофан Москалёв.

Впервые дети Воронежа оказались не случайными жертвами нацистов, а мишенью. Раньше вражеские самолёты бесперебойно бомбили только стратегически важные объекты – фабрики, заводы и, конечно, Воронежскую ГРЭС.

– Когда началась война, утром рано вышли на крыльцо и видели, как самолёты бомбят ВоГРЭС, – рассказывает очевидец бомбежки ВОГРЭСа, с 1968 года главный инженер СУ ТЭЦ-1 Альберт Макаров.

Глядя на эту стену, трудно вообразить, что пережили бойцы Красной армии и тысячи добровольцев-воронежцев, которые отстаивали свой город. Ведь только по строениям станции за два года боёв было выпущено свыше 1000 артиллерийских снарядов.

– Толщина стены 70 – 80 см, стена приличная, поэтому она сохранилась до наших времен. Это наша память. Поэтому мы не ломаем её, а храним для поколений, чтобы показать ужасы войны, – говорит директор ТЭЦ-1 Юрий Готовцев.

Так уж совпало, что пуск очередной турбины станции – выпал на 22 июня 1941 года. А потому уже через четверо суток ВОГРЭС вывели в резерв.

– Во время войны наши все станции были эвакуированы, а часть – взорваны. И трубы наши дымовые были тоже срезаны буквально на метр, – рассказывает Юрий Готовцев.

– Ни пяди земли врагу не отдавали, а если что-то уходило к ним, то надо было разрушить, чтобы не они воспользовались. Подрывали не сам котёл или турбину, а подрывали здание, потому что корпус был большой, – говорит начальник ПТО ТЭЦ-1 до 2002 года Анатолий Курушин.

Нацисты пробыли в Воронеже 212 дней ,за это время потери среди Красной армии и мирного населения составили 400 тыс. человек – это чуть меньше половины нынешнего мегаполиса.

– Немцы всех горожан с правого берега вышвырнули. Памятник Ленину стоял до конца у немцев. И всех кого немцы находили, их вешали на руке Ленина, – рассказывает методист по музейно-образовательной деятельности МБУК ЦВПВ «Музей-диорама» Николай Титоренко.

Красная армия окончательно выбила нацистов из города лишь в начале 1943 года: 25 января уже в 11:00 вермахта не было. В этот день на балконе гостиницы «Воронеж»» бойцы 60-ой Армии водрузили Красное знамя – символ освобождения.

– Мы дальше Воронежа немцев на нашу территорию не пустили. Воронежское сражение – оттянуло от Сталинграда 30 дивизий немецких, венгерских, румынских и итальянских, которые не дошли до Сталинграда, – рассказывает Николай Титоренко.

За 212 дней, что длилась оккупация, инфраструктура города была разрушена полностью. Начинать восстановление Воронежа решили с главного – восстановления ВОГРЭС. Станция была введена в промышленную эксплуатацию всего через год после того, как государственный комитет обороны принял решение о её восстановлении.

– Специалистов-энергетиков в то время мало кто готовил, их и не было. Поэтому люди приходили на работу сюда сами. Просто начинали работать: землю копали, слесарь, электрик. Потом постепенно осваивали должность мастера, начальника смены и уже потом вырастали до начальников цехов, – рассказывает Анатолий Курушин.

Одним из таких специалистов была Римма Мальцева, которая в 1944 году пришла работать на ВОГРЭС на редукционно-охладительную установку.

– Прихожу я с утра, отработала, потом в ночь я опять прихожу. Всё запрещено было. Ну, вот, дадут вам рабочее место, скажут; такую температуру держать и давление. Вот, я держала и никуда не отходила: ни вправо, ни влево. Прямая вот так стрела стояла, – вспоминает работник ВОГРЭСа с 1944 года Римма Мальцева.

Дисциплина была железная. Уйти с работы без спроса – означало получить три года тюрьмы. Иногда было достаточно и меньшего.

– Милиция тут как тут. Мальчишка пришёл у нас на турбине красить щит и нечаянно задел кнопку. А тут уже прям загудели, взяли под руки его и увели, – рассказывает Римма Мальцева.

– Есть обстрелы – не работали, не было обстрелов – работали. При восстановлении станции всё было направлено на то, чтобы быстрее всё возродить. А в 1943 году, где-то под зиму, интересно стало, когда дым появился из котла. Тут уже, как говорится, было интересно, ага, задымило! – говорит Анатолий Курушин.

За последующие десятилетия станция не только переменила своё название на Воронежскую ТЭЦ-1, но и полностью изменилась сама: теперь это крупнейший поставщик тепловой энергии для предприятий и частных лиц. ТЭЦ обеспечивает тепловой энергией больше половины города-миллионника. А кроме того, она ещё и символ Воронежа, который выстоял и восстал из пепла, несмотря на всю тяжесть пережитого.