Восставший из руин. Как Воронеж восстановили после войны за рекордные 15 лет

80 лет назад Воронеж официально начали отстраивать после Великой Отечественной войны. 1 ноября 1945 года было принято постановление совета народных комиссаров СССР «О мероприятиях по восстановлению разрушенных немецкими захватчиками городов РСФСР». Первыми в очереди на восстановление было 15 наиболее пострадавших городов, и Воронеж в их числе. Правда, к этому моменту воронежцы уже проделали колоссальную работу. Что увидели горожане, когда вернулись домой после освобождения Воронежа и как его восстанавливали, расскажет Даниэлла Зайцева

То, что увидели воронежцы, вернувшись домой, сложно назвать городом. Трудно представить, но тогда, в 1943 году, на проспекте Революции рыли землянки и зимовали в них. От Воронежа остались руины.

В 30-е годы в Воронежской областной клинической больнице была двухъярусная круглая аудитория, где читали лекции студентам мединститута. Воронежцы знают это здание как «Ротонду» и привыкли видеть его таким. Цилиндрический каркас из железобетонных колонн – всё, что осталось после фашистской оккупации.

«Ротонда» – единственное сооружение, которое оставили нетронутым после освобождения города. Руины решили сохранить как памятник. На месте «больничного городка» шли ожесточённые бои: район областной больницы несколько раз переходил от одной стороны к другой.

Город был разрезан пополам линией фронта: левый берег в руках советских войск, правый – оккупирован фашистами. Сражение длилось с 7 июля 1942 года по 25 января 1943-его. Отстоять Воронеж удалось, но осталось от него совсем немного.

 «…Мама вернулась в 1944 году. Наша улица заросла травой, кругом развалины. Люди живут кто в погребе, кто в землянке. Наш дом тоже разрушен. Сгрудились все в уцелевшей половине дома. Одни женщины спали на полу, топили к вечеру печку. Но на душе у всех было радостно: опять дома, все живы, и это самое главное…», – вспоминала горожанка Татьяна Комаричева.

На самом деле, утверждают историки, Воронеж был практически полностью разрушен ещё до начала фашистской оккупации. Сильнее всего город пострадал от массированных бомбардировок – бывало, что вражеская авиация совершала больше тысячи вылетов в день.

То, что немцы не успели уничтожить – заминировали. Но уже в начале февраля на улицах начали появляться надписи: «Проверено. Мин не обнаружено».

Разминированием тогда занимался и Митрофан Москалёв. Ему было 14. Рассказывает, после того, как очистили Воронеж, проверив все дворы и завалы, стали двигаться в направлении Острогожска, разминировали деревни.

В одной из таких были шокированы: люди, сами того не зная, использовали немецкие снаряды в быту. Об этом после осмотра одного из домов отряду рассказал командир.

– Выходит: «Сейчас посмеётесь!», а мы: «А что смеяться?», «А вот я колотушечку взял», а мы: «Какую колотушечку, это же граната немецкая?!». Так вот, у бабушек висит, хорошо, не за чеку, там петля. Вешали, значит, толкушечки себе, мять картошку, свёклу, скот кормить. «Ага, ну вот, сейчас, бабушки, посмотрите, что было бы с вашей хатой», – вспоминает Митрофан Москалёв.

А потом выяснилось, что помощью противотанковых мин ничего не подозревавшие бабушки поднимали из колодцев вёдра с водой. Боеприпасы собрали и уничтожили на глазах у всей деревни.

После разминирования пришло время восстановления. Каждый воронежец должен был отработать минимум 100 часов. Старики и дети не исключались – за них трудились другие члены семьи. Делали это усердно, город хотели именно восстановить, а не отстроить с нуля в другом месте. Такая идея тоже была.

– Боевые действия на территории Воронежа были настолько интенсивными, что после его освобождения рассматривался вопрос о переносе города в другое место. Почему? Потому что он вошёл в число 15  самых разрушенных городов Советского Союза. То есть более 95% жилого фонда было просто уничтожено, – рассказал доктор исторических наук, ректор ВГПУ Сергей Филоненко.

Немцы утверждали, Воронеж восстановить не получится и за сто лет. В то, что невозможное возможно, заставил поверить Николай Троицкий, в то время главный архитектор Воронежа. Он лично просматривал проект каждого здания, стремясь сохранить всё, что уцелело. Кстати, тогда в планах восстановления города впервые появилась идея создания воронежского водохранилища. И вот, рабочие руки есть, план тоже, но где взять стройматериалы? Пришлось подключать фантазию – разбирали остатки безнадёжно разрушенных построек, так, например, разошлись и кирпичи от «Ротонды», изобретал Троицкий и новые техники.

– Принёс однажды шлакобетон. Сказал: «Вот, замечательный материал, которым мы можем восстановить город». Все удивились: «Откуда мы возьмём шлакобетон?». Он говорит: «У нас на железнодорожных путях от паровозов остаётся шлак, его много. Остаётся только добавить цемент – и вот вам строительный материал, – рассказала доцент кафедры проектирования зданий и сооружений ВГТУ Татьяна Богатова.

Застройку вели так, чтобы улицы становились едиными архитектурными ансамблями. Появился знаменитый сталинский ампир – торжественный стиль, символ победы и возрождения, в котором так нуждались люди. Здания обильно украшали. Правда, Хрущёв, который в 50-е прибыл в Воронеж с проверкой, этого не оценил. Башня ЮВЖД ему не понравилась.

– Привезли его к этой башне, как к главному акценту всего города, визитной карточкой считается до сих пор у нас. Хрущёву не понравилось, что очень много лепнины, колонн и он сказал, что это, как говорится, излишество, – добавила Татьяна Богатова

Тогда, в 1955, году вышло постановление об устранении излишеств в строительстве. Но Воронеж уже успел по большей части обрести своё новое лицо. Спустя меньше месяца после освобождения, в феврале 43-его, в городе заработала пекарня и водопровод, возобновилось радиовещание. А уже в мае снова начали ходить трамваи. На то, чтобы полностью восстановить Воронеж, ушло 15 лет.