Истина в вине? Женщина из воронежского села запуталась в версиях убийства 6-летней девочки

В Воронежском облсуде допросили 35-летнюю Татьяну Русину из кантемировского села Михайловка. Женщину обвиняют в совершенном 13 лет назад убийстве 6-летней девочки. Весной 2018 года Русина чистосердечно призналась, что зарезала ребёнка, а его останки сожгла. Однако сейчас в суде сельчанка от своих показаний отказывается. За убийство малышки в 2006 году чуть было не осудили брата Русиной, которого она оговорила. Поводом же для возобновления расследования в 2018 году стали свидетельства сына Татьяны Русиной, который описал, как мать на его глазах зарезала девочку.

При допросе Татьяны Русиной гособвинитель, судья и адвокат пытались понять её новую версию этой чудовищной истории, узнать её правду о гибели 6-летней Любы. За вопросами в суде и противоречиями в показаниях обвиняемой наблюдала корреспондент «Вести Воронеж».

Самая страшная история

О судьбе 6-летней Любы, погибшей 13 лет назад, в её родном селе Михайловка никогда говорить не переставали. Ничего страшнее за прошедшие годы в тех местах не было. Девочка исчезла вечером 6 мая 2005 года. В последний раз её видела соседка, которую Люба предупредила, что «пойдёт жарить с Таней Русиной шашлыки». Сыну односельчанки тогда было 3 года, и Люба иногда с ним играла.

Мать пропавшей девочки Елена Никитченко уже рассказывала в суде, как в тот вечер пришла спросить у Русиной, где её дочка. Та ответила, что Люба ушла от неё в сторону дома своей бабушки.

Мама погибшей девочки Елена Никитченко 

Девочку несколько недель искали милиционеры и односельчане. По описанию Татьяны Русиной составили фоторобот подозреваемого – некого «мужчины с мешком», а потом и жёлтой машины, на которой могли увезти Любу. Однако розыск человека и авто ничего не дали. Также Русина передала матери исчезнувшего ребёнка «записки от похитителей». В одной из них речь шла о том, что девочка мертва, и искать её не надо, в другой – о том, что у Любы всё хорошо.

 В августе 2018 года, через три месяца после исчезновения Любы, Русина сказала, что наткнулась в яблоневом саду на туфли девочки. Их появление дало новый импульс поискам Любы. Вскоре, 11 августа 2005 года, в посадке нашли останки ребёнка, и обгоревшие вещи Любы. Через несколько недель тракторист при распахивании поля наткнулся на детский череп, который принадлежал Любе.

За убийство и изнасилование ребёнка под суд попал брат Татьяны Русиной по имени Александр. Он оказался на скамье подсудимых после показаний Русиной, которая оговорила его – мол, брал лопату и керосин, когда исчезла девочка, ходил с мешком. Чудом обвинения сняли в суде. Расследование дела после бесплодных поисков убийцы приостановили на долгие 13 лет.

В поле зрения силовиков Татьяна Русина в 2018 году попала после свидетельств сына. Парень рассказывал односельчанам, как мать на его глазах зарезала 6-летнею Любу. Самому мальчику тогда было 3 года, поэтому его показания сейчас не учитываются как доказательство. Однако их появление сыграло важную роль – Татьяна Русина призналась в убийстве ребёнка.

Версия в суде: «Я не виновата»

Сразу после начала судебного процесса Татьяна Русина заявила о своей невиновности – мол, девочку не убивала. Признательные показания дала под давлением силовиков. Поэтому при допросе подсудимой судья Пётр Попов, адвокат Владимир Кузнецов и гособвинитель облпрокуратуры Наталья Кузнецова пытались выяснить у Русиной, какова её версия событий сейчас. Не удалось – женщина запуталась в показаниях, и так не смогла ответит на главный вопрос – что для неё правда?  

 Адвокат Владимир Кузнецов начал с вопросов о событиях того дня, когда исчезла Люба. Русина охотно рассказала, как 6 мая 2005 года ходила с 3-летним сыном к родственникам сажать картошку. На обратном пути с ними пошла Люба, хотела поиграть с сыном Русиной. При этом девочка предупредила соседку, что идёт с тётей Таней «жарить шашлыки».

Адвокат Владимир Кузнецов 

– Я её на шашлыки не звала. Вот честно говорю – не знаю почему она так сказала, – заверила собравшихся Татьяна Русина. – Она хотела к нам пойти играться, но я сказала, что мы с огорода устали и пойдём отдыхать. Сказала ей вертаться назад. Мы пошли к себе, а Люба пошла в сторону своего дома.

Примерно в 21 час к Русиной пришла Елена, мама девочки, и спросила: «Где мой ребёнок? Где моя Люба?» Ведь именно Русина оказалась последним человеком, с кем видели девочку. Тогда Елене женщина рассказала то же самое, что сейчас говорит в суде.

После этого Русина долго пыталась объяснить, как и почему записки от якобы похитителей и туфли Любы нашла именно она. Рассказ о событиях тех дней не клеился и свёлся к тому, что Русина не понимает, почему так вышло, и, возможно, её хотели «подставить». Кому это было выгодно, женщина ответить не смогла.

Потом речь пошла об «отвлекающих манёврах» - показаниях Татьяны Русиной, который чуть было не погубили её брата Александра.  

– Меня, моего мужа и братьев допрашивали в Кантемировском отделе милиции. На нас оказывалось давление, опера говорили незнакомые слова, делали так, чтобы мы наговаривали друг на друга. Вот я и дала ложные показания под давлением оперов, – пояснила Русина.

 На вопросы, били ли её, принуждали ли, женщина ответить затруднилась. Не могла она объяснить, почему и как оговорила сначала мужа, а потом брата. Отметила только, что рассказывала о незнакомом человека с мешком, а милиционеры обернули это так, будто им был муж или брат. Супругу удалось спастись от обвинений, а вот одному из троих братьев Татьяны повезло меньше.

–  Вы понимали, что брату за изнасилование и убийство грозит пожизненное наказание? Или для всех так было бы лучше? Если бы его тогда осудили, он, скорее всего, до сих пор отбывал бы срок, – сказала Наталья Кузнецова.

Русина ничего внятного не ответила. Она всё время клялась в честности и говорила, что ничего не знает, и ссылалась на «запутанность ситуации».

–  Я этого не делала, – повторяла женщина при ответе почти на каждый вопрос.

– Вы сами запутались, и поэтому не можете сейчас ничего объяснить, – резюмировал судья.  

Версия на следствии: «Я убила, раскаиваюсь»

Чтобы задать новые вопросы, гособвинитель Наталья Кузнецова обратилась к материалам дела. Она зачитала признательные показания Татьяны Русиной, которые та дала в марте 2018 года, и через три месяца от них отказалась.

–  Дети играли во дворе. Я была в доме, и услышала плач сына. Я вышла на улицу и увидела, что у сына из носа кровь текла, – зачитала Наталья Кузнецова явку с повинной Русиной. – Я поняла, что сына ударила Люба, сильно разозлилась и перестала себя контролировать. Я захотела проучить Любу. Я подняла нож и ударила девочку лезвием в спину. Она упала на землю. Я сильно испугалась и отнесла её в посадку. Потом вернулась с бензином и спичками, облила тело и подожгла.

Гособвинитель облпрокуратуры Наталья Кузнецова 

Тогда в марте 2018 года Татьяна Русина заявила о раскаянии и полном признании вины. Свою внезапную агрессию женщина объяснила алкогольным опьянением – незадолго до убийства она пила самогон. Женщина также рассказала, что туфли девочки спрятала неподалёку от двора за деревом. А потом делала вид, что находила записки от похитителей и подбросила обувь Любы в сад. Чтобы отвести от себя подозрения, оговорила мужа и братьев. К слову, эксперты установили, что как минимум одну записку от «похитителей» написала Русина. Психиатры обнаружили у женщины лёгкую умственную отсталость, которая позволят осознавать свои действия и руководить ими. Кроме того, выяснилось, что Русина страдает алкоголизмом и нуждается в лечении.

В суде Татьяна Русина заявила, что не хотела писать явку с повинной. Но её «сорвали с работы», опера настаивали на признании и потом отвезли в те самые посадки показывать на манекене ребёнка, как сжигала тело.

–  Если вы невиновны, то вас оправдает суд. Но что-то не складывается. Вы не можете объяснить противоречия, не можете объяснить причину явки с повинной. Может, нам проверку провести о насилии, о давлении со стороны силовиков? Как вас заставили признаться? Как они вас убедили? – спросил Пётр Попов, однако внятного ответа от Русиной не последовало.

Судья Воронежского облсуда Пётр Попов

Позже судья задал Русиной ещё один вопрос.

–  На братьев и мужа наговаривали – это ложь? Признательные показания – тоже ложь? Где правда-то? – обратился в Русиной судья.

В ответ Татьяна Русинова снова начала убеждать участников процесса в своей честности – в том, что стала жертвой оговора и обстоятельств. Однако те отметили, что слово «честность» ей не подходит, её характеризует больше другое определение – «изворотливость». 

 – Если вы этого не делали, почему все ниточки ведут к вам? И всё складывается в единую картину. Ведь не только ваши показания положены в доказательную базу, но и экспертизы, показания других людей, – обратилась к подсудимой Наталья Кузнецова. – Моя задача не в том, чтобы привлечь человека любой ценой к уголовной ответственности, но, прежде всего, установить истину по делу и соблюсти ваши права. В связи с этим я вас спрашиваю – почему вы длительное время говорили, что убили беззащитного 6-летнего ребёнка?  

– Я его даже не убивала, этого ребёнка…, – обиженно недоумевала в ответ подсудимая.

Тогда Пётр Попов и Наталья Кузнецова напомнили ей о показаниях старшего сына, ему сейчас 16 лет. Парень дал их не только на следствии, но и в конце октября 2018 года, когда суд был на выездном заседании в Кантемировке.

– Почему ваш сын сказал, что видел, как вы убили девочку и отнесли её труп в лесопосадку? Для ребёнка это стало первым страшным впечатлением в жизни… – обвинитель попросила Русину ответить на главный вопрос.

Судья Пётр Попов также обратился к подсудимой.

–  Помните, как ваш сын сказал? «Она думает, что я не помню…а я помню, как мама ударила Любу в спину. Она выгнулась от боли и была кровь», – процитировал показания судья Пётр Попов

–  Может, ребёнка против меня настроили. Но не было этого. Я даже не пыталась никого обманывать… никаким путём, – ответила Русина.

Однако ей снова не поверили.

Фото - Дарья Крымова